Чем грозит России раскармливание авторитарных постсоветских стран
Если составить антологию высказываний белорусского президента, Александра Григорьевича Лукашенко, то получился бы многотомник о странных отношениях двух стран. Помнится, года два назад, Александр Григорьевич в гневе предупреждал Россию, что «мы — не нисшые», а коллеги по перу гадали, то ли — «мы не низшие, то ли не нищие»? Потом было объявлено, что Белоруссия «идет во все точки», чтобы продать «то, что сегодня производит с избытком». Видимо, президент имел в виду поставки «белорусских киви», «белорусской семги», «белорусского хамона», «белорусских устриц» в Россию. И при этом Лукашенко уверял, что Россия «пинает наши соглашения и в хвост, и в гриву», пугая, что Москва «может взять нас за горло».
На днях характеристика России обрела четкую формулировку: Лукашенко обвинил Россию в варварстве… Причиной тому, якобы недобросовестная конкуренция и невыполнение обязательств в рамках Евразийского экономического союза. «У нас сейчас тяжелый период — россияне ведут себя варварски по отношению к нам, публично об этом говорю. Они от нас требуют чего-то, как будто мы вассалы у них, а в рамках ЕАЭС, куда они нас пригласили, они выполнять свои обязательства не хотят», — сказал Лукашенко во время посещения Гомсельмаша. Так, стоп. Тут стоит напомнить, что «варварская» Россия долгие годы остается ключевым торговым партнером, экономическим донором Белоруссии. Только в прошлом году товарооборот двух стран составил более $ 30 млрд., увеличившись на 28,72% по сравнению с 2016 годом. А вложения в ее экономику за 11 лет составили более $ 100млрд. И это при том, что Минск, к примеру, не признал независимость Южной Осетии и Абхазии, присоединение Крыма к России, заигрывает с прозападными националистами, с режимом Порошенко… Надежды на союзное государство? Да Беларусь уже давно отказалась от строительства так называемого «союзного государства» с Россией. Стоит тут, среди прочего, вспомнить и об ограничении использования георгиевской ленты в Беларуси, историю с «Бессмертным полком» в Минске.
Бушует Лукашенко и по поводу грядущего «налогового маневра». С 2019 по 2025 год Россия будет поэтапно снижать экспортную пошлину на свою нефть с нынешних 30% до нуля (одновременно увеличится налог на добычу этого сырья). Белоруссия уже сейчас получает нефть почти беспошлинно. Часть российской дешевой нефти Минск реэкспортирует на Запад, в частности на Украину. При поставках в Белоруссию пошлины на нефть и нефтепродукты записываются в белорусский, а не в российский бюджет. В итоге белорусский бюджет заработает в этом году порядка $ 2,5 млрд., то есть около 5% ВВП. Так если разобраться, то Москва взяла на содержание Минск, и как пишет одно из изданий, «Беларусь ведет себя в лучших традициях девушки легкого поведения». Тем более что предмет торга — сколько ни дай, ей все мало, а на кону грядущие президентские выборы в Белоруссии. Вот и решай, Россия, шлет Лукашенко своеобразный сигнал.
— Россия проводит в отношении Белоруссии стандартную постсоветскую политику, которая заключается, во-первых, в том, что делается ставка на личные связи с правителем. В данном случае — с Александром Лукашенко, на огромные инвестиции в обмен на формальные, церемониальные заверения в дружбе, — говорит политолог Павел Святенков.
— Реально политика Белоруссии как раз сводится к тому, чтобы строить независимое государство, причем максимально дистанцированное от России. Но — при требовании огромных инвестиций от нее. Но политика, которая сводится к установлению персональной связи с правителем, огромным инвестициям в залог дружбы, на постсоветском пространстве всегда терпит неудачу. Потому что постсоветские государства воспринимают подобную политику как выплату дани, считая, если на Москву «прикрикнуть», громко топнуть ногой, ударить кулаком по столу, то она даст еще больше денег. Как правило, кстати, эта идея не является беспочвенной. Обычно, если хорошо на Москву поорать, она действительно дает денег, причем не требуя в замен почти ничего, кроме заверений о дружбе народов и общих геополитических идеалах. Подобная ситуация приводит к своеобразному дипломатическому и политическому развращению элиты постсоветского государства, они начинают думать, что с Россией можно обращаться как угодно, то есть ругать Россию, плевать в Россию, уничтожать на своей территории любые пророссийские силы, а в обмен получать инвестиции, ресурсы и проводить прозападную политику.
Подобная ситуация характерна для очень многих постсоветских стран с переходными режимами. Как правило, они тщательно культивировали за российский счет на своей территории антирусские, антироссийские силы и проекты. И, в конце концов, заканчивалось тем, что их свергали, а к власти приходил уже открытый антироссийский режим под лозунгами войны с Россией или крупного противостояния с ней. Так развивалась ситуация в Грузии при Шеварнадзе, который получал от России помощь и ресурсы, а завершилось всё приходом к власти Саакашвили. Так происходило на Украине в период правления Кучмы, а затем Януковича — оба этих украинских президента закончили тем, что их фактически свергли. Формально Кучму не свергали, но фактически ему не удалось назначить преемником Януковича, и к власти насильственным путем, в сущности, пришел Ющенко. Януковича позже свергли уже в открытую. Ющенко приходил к власти под лозунгами геополитического противостояния Москве, а Януковича свергли под лозунгами фактически войны с Россией. Собственно говоря, этот лозунг сейчас на Украине остается базовым. То есть подобная ситуация раскармливания постсоветских стран приводит к тому, что в них приходят к власти режимы, крайне антироссийски настроенные, а любые инвестиции, любые цифры реальной помощи игнорируются, потому что всегда говорится о том, что «вы нам мало дали». Понимаете, сколько бы ни дали, всё равно мало, и это дает возможность обвинить во всем Россию. Это и характерно сейчас в отношениях с Белоруссией, с Арменией. Но Армения уже проходит этап ухода от России, где некогда правительство, условно пророссийское, свергнуто, и пришло к власти пронатовское. В Белоруссии идет абсолютно тот же самый процесс, просто он еще не завершился. Лукашенко действует точно так же, как действовали до него Янукович, армянские, грузинские лидеры и многие другие. Он в обмен на ругань с одной стороны и заверения в братстве с другой стороны получает деньги, строя на эти деньги антирусскую государственность, финансируя антироссийские силы. В какой-то момент они его свергнут.
«СП»: — В чем Кремль и Минск видят главные проблемы в своих взаимоотношениях?
— Я думаю, для России важным является, например, вопрос создания в Белоруссии военной базы. Этот вопрос неоднократно поднимался, но белорусской стороной отклонялся. Потому что Белоруссия считает такую военную базу покушением на свой суверенитет. Плюс к тому, в последние годы возникла напряженность вокруг границы, потому что у России и Белоруссии нет совместной границы. Соответственно Белоруссия вдруг стала проводить политику безвизового доступа на свою территорию граждан ряда государств. Поскольку они приезжают без визы в Белоруссию, они через границу могут проехать и в Россию тоже без визы. При этом никакой общей визовой политики союзного государства у нас нет: каждая страна проводит собственную политику. Соответственно, Россия начала на границе проводить проверки. Они не касаются граждан Белоруссии, а только иностранцев, которые въехали в Белоруссию. Это, в свою очередь, вызывает у белорусской стороны возмущение.
Плюс к тому, в последние годы Россия проводит так называемую антисанкционную политику, которая сводится к тому, что мы ввели свои собственные санкции против стран Европы и США. И не секрет, что через территорию Белоруссии идет поток контрабанды — это России не нравится. Вспомним: несколько лет назад даже в социальных сетях многие насмехались над белорусским лососем и иными товарами, которые заведомо не производятся в Белоруссии. Это всё вызывает напряжение в двусторонних отношениях. Да и базовый проект союзного государства на самом деле висит в воздухе. Ведь когда подписывали соответствующее соглашение, обе страны обещали создать даже совместный парламент, всенародно избираемый, то есть гораздо более мощные структуры, чем имеются на сегодняшний день. Ныне союзное государство — это такой дом без крыши и стен, он пребывает в недостроенном состоянии, и это тоже вызывает закономерное раздражение.
«СП»: — Оглядка Лукашенко на националистов и другие течения, в том числе, прозападного толка — это демарш в сторону России? Таким образом Лукашенко хочет показать, что «вот вы хотите у себя на границах еще один майдан? Так мы вам его можем, если что, устроить»?
— Белоруссия как государство — проект советского национального строительства, а советское национальное строительство заключалось в том, чтобы разделить единый русский народ на три отдельных народа. В царское время существовало представление, что есть русские, которые состоят из трех ветвей: великороссов, белорусов и малороссов, они же украинцы. То есть, с одной стороны, народ един, с другой стороны, у него три ветви: русские, белорусы, украинцы. В советское время белорусы и украинцы были объявлены отдельными народами, и там пошел нацбилдинг, то есть национальное строительство, на антирусских основаниях. Для этой цели привлекли идеологов, которые поддерживались максимально далекими от России и русского народа силами. В частности, поляками, Австро-Венгрией. Их идеологи привнесли враждебность в отношения с Россией. На Украине, например, идеологи украинства доказывали, что только украинцы являются истинными славянами, а русские являются даже не русскими, а угро-финнами, монголо-татарами. При всём уважении к этим народам, я говорю об идеологических концепциях в данном случае. Так вот, Лукашенко ведь необходимо обосновать, зачем существует Белоруссия.
А дело в том, что подавляющее большинство ее населения говорит на русском языке, на котором и мы говорим в Москве. В отличие, например, от Украины, где всё-таки есть деревенские говоры, которые тоже не похожи на украинский литературный язык, но они хотя бы есть. А в Белоруссии все говорят, в общем-то, на русском языке, белорусский язык известен очень незначительному числу населения, да и в принципе он, как и украинский, впрочем, язык сконструированный, возникший поздно и как антитеза русскому. В этих условиях, чтобы обосновать существование суверенного белорусского государства, Лукашенко обращается к силам, максимально антироссийски и антирусски настроенным. Потому что если говорить о том, что белорусы — это русские, что Белоруссия — это Россия, — ну что ж, видимо, надо вступать в состав России. Или, во всяком случае, заключать с Россией очень близкий, тесный союз, а белорусские элиты к этому, конечно, на данный момент не готовы, как лично и Лукашенко.
«СП»: — Насколько уязвим режим, основанный на русофобских идеях и желании тянуть деньги и с Запада, и с Востока, и чувствовать себя при этом комфортно?
— Это свойство промежуточного, переходного режима. Судьба их на постсоветском пространстве незавидна, мы это видели уже на примере Украины, Грузии, только что павшего режима в Армении. То есть это режим, который закономерно готовит себе своих могильщиков. Во время президентских выборов на Украине в 2014 году я расспрашивал своих знакомых политтехнологов: «Неужели вы не понимаете, что финансируя партию „Свободы“, Янукович копает себе могилу?» — «Да нет, — говорили они, — Тягнибок пройдет во второй тур с Януковичем, по образцу Франции, где в свое время Жак Ширак прошел во второй тур с Жан-Мари Ле Пеном, после чего этого страшного Тягнибока-фашиста победит, и всё будет замечательно». Ну, они не понимали, что этот «крокодил», которого они вскармливают, их же самих и съест. И, собственно говоря, партия «Свободы» приняла активное участие в свержении Януковича, несмотря на то, что ей это было невыгодно, потому что она после этого вылетела из парламента, потеряла финансирование, и Тягнибок из политика первого ранга превратился в маргинального. Он потерпел крах.
В Белоруссии мы видим аналогичный совершенно процесс. То есть власти вскармливают антироссийские, антирусские силы в надежде на то, что это позволит им, во-первых, обосновать государственность, объяснить, чем Белоруссия отличается от России, потому что политика — это очень часто проведение разграничений. Что такое «политизировать какую-то проблему» — это провести жесткое разграничение на своих и чужих, на друзей и врагов, об этом в свое время писал немецкий политический философ Карл Шнидт. Так вот, Лукашенко это и делает. Но те политические силы, которые он вскармливает, у них совершенно другая программа, и в какой-то момент они из попутчиков Лукашенко превратятся во врагов, которые будут его интенсивно свергать.
«СП»: — Как в сложившейся ситуации оценивать укол по авторитарной системе Александра Лукашенко — инфовброс о его инсульте? Кто и что стоит за этим?
— В любой системе политической, где всё завязано на лидера, естественно, его здоровье является очень важной проблемой, как вопрос о преемнике. В случае с авторитарными режимами, каким является, с точки зрения политологии, режим Лукашенко, у диктаторов зачастую нет преемников, либо — они очень слабые, вокруг них постоянно идет борьба. То есть правитель такого склада может постоянно назначать одного, то другого преемника, делать всем сложные намеки, всем всё обещать, маневрировать. Соответственно, в таких системах, естественно, от физического здоровья лидера зависит очень многое. Поскольку Александр Лукашенко уже не молод, скорее всего, слухи о здоровье будут распускаться и далее. То есть это просто инструмент зачастую зондажа настроения политических элит. Это не обязательно означает, что правитель не здоров. Ну, может быть, он уехал на дачу и решил проверить, а что будет, если запустить слух о том, что он заболел? Как запрыгают те или иные крупные фигуры, отреагируют министры, крупные теневые политики, экономические деятели. То есть еще зачастую это может быть тестированием настроений элит самим правителем.
«СП»: — А что будет непосредственно со страной в случае ухода Александра Лукашенко при том, что в Белоруссии противоборствуют и националистические, и либеральные движения, и сторонники союза с Россией?
— Ну, во-первых, у нас пока нет оснований считать, что он уйдет, он правит уже достаточно долго, правит твердой рукой. Вопрос только заключается в том, куда будет развиваться его режим. Куда — я уже сказал, что промежуточный режим, который вскармливает антироссийские силы на российские же деньги, он обычно встает перед дилеммой: либо сдаться Москве, либо внутренним антироссийским силам? Но всегда выбирает внутренние антироссийские силы. При этом зачастую, сдавшись антироссийским силам, правитель едет отдыхать на дачу куда-нибудь в Подмосковье, ну или в Ростов, как это сделал Янукович. Тем не менее, базовая проблема в том, есть ли у России свой собственный проект в отношении Белоруссии? Чего наша страна хочет от Белоруссии? Россия готова бороться за воссоединение с Белоруссией, допустим, объединяться в единое государство? Россия готова работать над созданием союзного государства всерьез? Готовы мы создавать единый парламент, единое правительство, готовы ли мы к единой валюте на основе рубля? Причем с таким партнером, как Лукашенко, который говорит «давайте, давайте, мне печатный станок для рубля дайте, я сам рубли напечатаю ваши».
Многое зависит от позиции России, но она пока никакого серьезного проекта, по-моему, Белоруссии не предлагает. Да, есть те или иные коммерческие или военные размены. А в этой ситуации, естественно, элиты Белоруссии начинают глядеть на Запад. Проевропейский проект будет усиливаться, он будет не только пропольским, но и прогерманским. Россия же пока проводит крайне неудачную политику на постсоветском пространстве. Потому что сейчас, когда Британия выйдет из Европейского союза, то он будет консолидироваться на франко-германской основе. Соответственно, они смогут нечто такое предложить и Белоруссии. Что в ответ предложит Россия?
Повторюсь, Россия пока проводит крайне неудачную политику на постсоветском пространстве, где все государства рано или поздно превращаются в антироссийские и вступают с Россией в крайне враждебные отношения. Мы видим это в случае с Грузией, Украиной, возникла напряженность с Арменией. И вполне возможно, что нас ждет то же самое и в отношениях с Казахстаном. Узбекистан, как известно, покинул ОДКБ, и возвращаться не собирается. Казахстан переходит на латиницу, и это, как минимум, выбор в пользу Турции. То есть все постсоветские страны расползаются, кто куда, пытаются присоединиться к более удачливым, с их точки зрения, проектам, более эффективным, и все эти проекты не связаны с Россией.
«СП»: — Какие экономические и политические конструкции смогли бы изменить существующий порядок наших отношений? И вообще, интересен ли нам союз с Белоруссией?
— России надо предлагать сценарии либо углубления интеграции всерьез — и военной, и приграничной. То есть если вызывает напряжение политика белорусского государства в отношении виз, может быть, подумать о совместной визовой политике, которую проводят, например, страны Европейского союза. А у нас общей политики, насколько я понимаю, в этом вопросе нет. Может быть, говорить об общей валюте? Но тут нужно понимать, что когда Лукашенко говорит об общей валюте, он имеет в виду, что «дайте мне печатный станок, и я буду печатать российские рубли». Всё это достаточно сложные вопросы.
Пока Белоруссия «уходит» от России при том, что режим Лукашенко получает от России деньги, ресурсы, входит во вкус, требуя всё больше и больше. Этот принцип, который постсоветские режимы использовали в отношениях с Россией, всегда приводит к одному: получив ресурсы, они используют их частично в коррупционных целях, частично для подкармливания своей собственной антироссийской оппозиции, потому что думают, мол, с ее помощью приобретают козырь для торга с Москвой. В какой-то момент эта антироссийская оппозиция, естественно, находит прямой выход на Запад, начинает получать финансирование от него, усиливается, становится самостоятельным фактором внутри страны, а дальше этот режим свергает. Мы об этом с вами уже говорили. Правительство Лукашенко идет по тому же пути.
