Президент России Владимир Путин в интервью газете The Financial Times заявил о конце эпохи либерализма. При этом открытым остался вопрос о том, что может прийти ему на замену и какую альтернативную модель развития может предложить миру Россия.
О либерализме Путин сказал, прежде всего, с точки зрения сосуществования разных культур и народов.
По его словам, либерализм на Западе «пережил свою цель», когда общественность выступила против иммиграции, открытых границ и мультикультурализма.В качестве примера Путин привел реакцию немецкого общества на наплыв мигрантов и решение президента США Дональда Трампа о строительстве стены на границе с Мексикой. Исходя из этих доводов, российский президент постарался вывести и общую формулу того, что такое либерализм. «Либеральная идея предполагает, что ничего не нужно делать. Убивай, грабь, насилуй — тебе ничего, потому что ты мигрант, надо защищать твои права», — сказал он.
В то же время не стоит забывать, что либерализм — это не просто политическая практика в отношении мигрантов, а целая идеология и связанная с ней экономическая модель развития. Теория либерализма предполагает, что все люди наделены равными правами и одинаково ответственны перед законом. Соответственно, в экономике приветствуется частная инициатива, при этом трудовые отношения строятся по принципу купли-продажи рабочей силы.
Что либеральная модель не совершенна и терпит в мире значительные провалы — бесспорный факт. Но какова альтернатива?
Их может быть две. Первая — это модель, построенная на идеи социальной справедливости. Права и обязанности в обществе распределяются в соответствии с общественными интересами. Одновременно труд считается не товаром для обмена, а средством накопления общественного богатства, которое справедливо распределяется между членами социума. По этому пути пытался идти Советский Союз. Сейчас эта идея стоит во главе китайской глобальной альтернативы «Один пояс — один путь», которая представляет собой не только экономический, но и большой политический проект.
В Конституцию КНР недавно было записано, что Китай строит «сообщество единой судьбы человечества», то есть предлагает народам и странам не всеобщую конкуренцию за ресурсы и рынки сбыта, а сотрудничество, способное усилить всех участников процесса. И хоть практическая реализация китайского принципа далека от идеала, сам принцип выглядит вполне логичным и привлекательным.
В России от идеи социальной справедливости отказались в начале 1990-х. Причем под знаменами именно либерализма, свободного рынка и строительства демократии по западному образцу.
Кстати, если уж говорить о проблемах миграции и мультикультурализма, то сегодня Запад столкнулся с теми проблемами, которые несколько десятилетий назад пытались решить в СССР. И надо признать, что концепция «единой общности советского народа» была более эффективной, чем идеи толерантности. То есть, в каком-то смысле советское общество было более развитым, чем западное.
Но от советской модели отказались. Возвращаться к ней, как неоднократно говорил президент, государство не собирается. И это наглядно видно. Пенсионная реформа, повышение налогов, постоянно увеличивающийся разрыв между бедными и богатыми, преференции за счет бюджета для олигархов, попавших под санкции, отказ от прогрессивного налогообложения, снижение реальных доходов граждан — всё это свидетельствует о том, что президент и правительство не собираются использовать идеи социальной справедливости.
От либерализма тоже решено отказаться. Что же остается? И тут неизбежно всплывает вторая альтернативная модель развития — возвращение к модели, которая предшествовала всем либеральным теориям.
Она заключена в том, что власть действует не в силу общественного договора, а обладает определенной сакральностью. В экономике труд для простых людей воспринимается как их непосредственная обязанность. В обмен на труд государство и руководители на местах выступают как благодетели, которые должны заботиться о населении. Единственно, в 21-м веке вряд ли такой взгляд будет привлекательным для всего мира.
Главный научный сотрудник сектора политического и культурологического анализа ИМЭМО РАН Андрей Володин считает, что современная Россия пока не в состоянии предложить миру собственную концепцию развития.
— Никаких альтернатив, к сожалению, у официальной нашей мысли нет. Прежде всего, у экономической мысли, поскольку либерализм я связываю с политической экономией. По сути, все мы либералы, так как выступаем за свободу самовыражения, свободу митингов и собраний, равенство прав. Но сейчас речь идет, по большей части, про экономику.
Путин прав, что нынешняя западная модель себя изжила, сами США не следуют этим принципам. Просто потому, что мир стал настолько сложным, что его невозможно регулировать балансом спроса и предложения. Свободный рынок закончился с «Новым курсом» Франклина Рузвельта. Попытка усилить рынок после распада Советского Союза оказалась неудачной. И вот сейчас президент США Дональд Трамп занимается открытым протекционизмом, пытается вернуть в страну производство, а это создает угрозу свободной торговле и всему существующему миропорядку. Соответственно, нужны и другие политические модели.
«СП»: — Если Россия отказывается от либерализма, то на основе каких идей она готова развиваться?
— Внутри российских элит идет борьба между сторонниками двух противоположных курсов. Первый — свободный рынок, которого, правда, нигде не существует. Второй — государственный капитализм. На мой взгляд, Путин сейчас говорит о необходимости смены экономической модели. Он вполне искренне сожалеет о том, что следовал советам либеральных экономистов, которые толком не знают ни свою историю, ни историю других стран.
«СП»: — И в какую сторону можно ожидать поворот?
— Возьмем пенсионную реформу. Путин и его ближайшее окружение понимали, что пенсионная реформа неизбежно вызовет протест в обществе. Но экономика не развивается, промышленность не растет. Предпринимается отчаянная попытка спасти старый экономический курс, от которого как раз отказываются. И речь не о каком-то особом русском пути к будущему, а о попытке запустить в России реальный рыночный механизм. Нормальный рыночный механизм предполагает сочетание частной инициативы и интервенций государства. В зависимости от задач соотношения меняются. Но есть четкая «красная линия», которую переходить нельзя.
В США Клинтон, Буш-младший и Обама предпочитали не вмешиваться в экономику, в итоге американская экономика теряет конкуретоспособность. Трамп пытается выровнять ситуацию, воссоздать модель государственно-монополитического капитализма. Россия учитывает эти тенденции и пытается их перенять.
Интервью Путина говорит о том, что надо готовиться к смене вех в экономике и политике.
«СП»: — Как отразится на жизни людей монополистический государственный капитализм?
— Важно всегда помнить, что без поднятия вопроса о социальной справедливости развития быть не может. Без равномерного распределения дохода общество может просто распасться. Путинское интервью показывает озабоченность той ситуацией, что сложилась в России. И в стране есть люди, которые способны развернуть вектор экономической политики в правильном направлении. До сих пор долго слушали только либеральных экономистов. В итоге встает вопрос о развитии реального сектора экономики, о нормальном развитии. Но для этого надо решиться поменять многое.
Главный научный сотрудник сектора философских проблем политики Института философии РАН Владимир Шевченко полагает, что отказ от либерализма неизбежно приведет к авторитарной модели управления.
— Вопрос о будущей модели развития часто превращается в игру слов. Например, под либерализмом могут понимать классическую теорию, связанную с проблемой свободы. Но при этом у нас забывают, что проблема свободы в западном классическом либерализме напрямую связана с частной собственностью. Без частной собственности либерализм превращается в пустой расхожий лозунг, который можно использовать в корыстных целях.
Путин подразумевает под концом либерализма конец идеи открытых границ и западной демократии. Но что можно предложить? Председатель Европейского совета Дональд Туск недавно сказал, что либерализм действительно заканчивается. Но он сказал, что одновременно приходит и конец авторитаризму. Но как эту идею понять в России? Запад не хочет авторитаризма взамен существующей демократии. Но мы отличаемся от Запада некоторыми своими особенностями развития. Недаром у нас теплые отношения с Китаем, Ираном, Турцией.
«СП»: — Россия отказывается от либерализма, не против авторитаризма, но что это значит на практике?
— В России всё строится вокруг идеи национального выживания и национальной безопасности. На первом месте не проблема либерализма, прав человека, а жесткой геополитической конкуренции. Авторитаризм в такой системе неизбежен, тем более мы не прошли по западному пути становления классического капитализма, который занял несколько столетий.
В обществе идет активная дискуссия. Все политические партии создают какие-то собственные модели будущего. Но единой цели процветания и выживания все партии не подчинены, у каждой своя миссианская идея. То есть единой идеи в обществе нет.
