Вырубки приобрели характер национального бедствия
В этом году вместо отпуска я решил проехать по стране на автомобиле. Маршрут — от Москвы до Сахалина. С остановками, конечно же. Уже больше месяца в пути. Больше двух десятков регионов и более 12 тысяч километров позади. Впечатляет все. Но одно из самых ярких впечатлений — за Уралом. Там, где начинается массовая вырубка леса.
Стоишь на железнодорожном переезде — товарняк везет лес. На сложном участке дороги застрял в пробке из-за скопления грузовиков — большинство из них везут лес. По воде не передвигаюсь, но и там, уверен, куда ни глянь — тоже будет переправка леса.
Причем везут его в самом простом, необработанном виде: спилили, погрузили и отправили. Да и, казалось бы, а чего не вывозить-то: ведь в России самые большие в мире лесные ресурсы, у нас находится четверть всех мировых запасов древесины. Однако при этом на каждой встрече с местными жителями — обязательно массовые жалобы людей на то, что дрова дорогие и отопление дома становится «золотым». Это звучало везде, где я был: от Кузбасса до Читы. Почему так сложилось? Вот ведь совсем близко растет лес (сибирская и дальневосточная тайга все-таки), вот его куда-то бесконечно везут…
С отечественными запасами и объемами вырубки леса 5,5 тыс. рублей, которые требуют за машину (2 кубометра) дров в Чите, — это преступная цена!
Одному люди радуются — валежник, например, у Байкала разрешили собирать легально, без риска нарваться на издевательский штраф в 5 тыс. рублей. А куда девается лес — давно уже ни для кого не секрет. Его вывозят в Китай: там вырубка собственного леса к 2020 году будет полностью запрещена, чтобы не портить экологию. Тем более никаких проблем с закупками в России нет.
По официальным данным, экспорт леса в Китай каждый год ставит новые рекорды: в 2017-м рост поставок составил 2,5%, в 2016-м— 11%. Объем экспорта в Китай достигает 21 млн кубометров в год, это 60% от всего экспорта древесины из России. На практически необработанный круглый лес приходится половина: 10,3 млн кубометров.
И чем дальше на восток — тем больше круглого леса вывозят. Особенно много из Хабаровского края: в 2016-м объемы экспорта увеличились на 22%, а в прошлом году выросли на 2,4%, до 3,75 млн кубометров. Это 36% от всего официального экспорта леса-кругляка в Китай!
Продает Хабаровский край лес по дешевке: средняя цена в прошлом году составила $101,4 за кубометр. Средняя цена иркутского леса почти на треть выше, а вот в Амурской области кубометр леса китайцам отдают всего-то за $77. Здесь хорошая древесина с транспортировкой и оформлением кучи документов выходит немногим дороже, чем простые дрова для отопления в Чите. Забайкальский край в прошлом году, кстати, вообще отличился, показав рост экспорта древесины на 5,6%.
Но официальная статистика — это лирика. Реальность куда суровее. Повсюду идет неконтролируемая нелегальная вырубка леса. С ней пытаются бороться, но масштабы проблемы столь велики, что эти скромные попытки почти незаметны. На официальном уровне у нас в стране признается нелегальная вырубка леса в объеме 1–2 млн кубометров в год. Эксперты, основываясь на данных о площади вырубленных территорий, говорят о цифрах почти в 50 (!) раз больших— от 40 до 70 млн кубометров древесины.
Самое страшное, что «черные лесорубы» потом ничего не сажают, оставляя после себя голые просеки… В начале июля Госдума приняла в третьем чтении законопроект об обязанности лесозаготавливающих компаний высаживать саженцы. Но что до этих законов «черным лесорубам»? Как рубили, так и будут рубить. И, естественно, львиная доля нелегальной древесины уходит на экспорт.
Конечно же, китайцы не пробираются на нашу территорию под покровом ночи, чтобы порубить деревья. Хотя бы потому, что такой незадокументированный лес далеко не увезти. Любая транспортируемая древесина требует сопроводительной документации, просто так бревно из леса не вывезешь. Необходимо официальное оформление (хоть и подделать его несложно, но все же). Поэтому китайцы либо просто покупают лес, добытый разными способами, либо оформляют на территории России свои предприятия. Схемы разные, а результат один.
Если у китайцев нет договоренностей с таможней о вывозе откровенно «левого» леса (еще несколько лет назад такие схемы активно практиковались в отдаленных районах), то применяется иная схема. Отечественное предприятие берет в аренду никому не нужный бесперспективный участок земли, получает большие квоты на вырубку низкокачественной древесины, но на самом деле рубит хорошие деревья совсем в другом месте, проводя их по документам как вырубку на своем участке. Древесина заносится в базу ЕГАИС, получает все документы и уже совершенно легально отправляется в Китай.
Если китайцы хотят большего, то начинают работать самостоятельно. Самый популярный вариант: в обмен на обещание инвестиций и постройку лесоперерабатывающих предприятий арендовать за копейки участок леса, начать вырубку с вывозом необработанной древесины и не выполнить своих инвестиционных обязательств. Например, в Томской области некое ООО получило в аренду на 49 лет 137 тыс. га леса за 1,26 млрд рублей. Это примерно по 16 рублей за 1 га в месяц. А люди, не имея доступа к газу на большей части России, вынуждены потом покупать дрова для отопления по 2000 рублей за куб и больше.
А до 2017 года основным инвестором в Асиновском районе Томской области была одна китайская компания, пообещавшая к 2022 году построить на территории Томской области десять объектов в Верхнекетском, Тегульдетском и Асиновском районах — по выпуску фанеры, древесностружечных плит, ламината и мебели, и даже небольшую ТЭЦ. Удобно: такая схема заодно помогает обходить повышенные экспортные пошлины, которые распространяются на предприятия, не занимающиеся переработкой. Естественно, ничего из списка так и не появилось. Типичная, увы, ситуация: пока простые люди радуются тому, что могут сухие ветки без штрафа собирать, некоторые «особо приближенные» компании за копейки вырубают тысячи гектаров.
Уже поэтому все планы развивать лесообрабатывающую промышленность на Дальнем Востоке и довести объемы переработки до 100% от спиленной древесины — просто фикция. По данным Дальневосточного таможенного управления, с 2013-го экспорт необработанной древесины вырос на 84%, а экспорт продуктов переработки — только на 23%. Что же, это пожелание основного потребителя, а спрос рождает предложение.
Можно очень ругать китайцев, говорить, какие они нехорошие, но мы сами допустили бесконтрольную вырубку лесов! Если до принятия нового Лесного кодекса в 2005 году штат сотрудников лесной охраны насчитывал 100 тыс. человек, то после он сократился до 22 тыс. человек. Ходить по лесам и следить за исполнением закона просто некому. Считается, что 70% нарушений остаются вообще невыявленными, а из выявленных только треть доходит до правоохранительных органов. И именно наши чиновники несут ответственность за то, что за копейки раздают леса в аренду китайским компаниям, которые не выполняют инвестиционных обязательств и не принимают на работу местных жителей, привозя всех сотрудников из Китая. Именно благодаря нашим законотворцам у лесозаготавливающих предприятий так долго не было зафиксированной законом обязанности восстанавливать леса. Китайцев никак не обвинишь в установлении уничтожающих лес квот на вырубку.
И дело не только в том, что жалко терять миллиарды рублей (Минприроды оценивает ущерб в 30,8 млрд рублей за последние три года) на незаконной вырубке, а в том, что наносится серьезнейший ущерб экологии, сельскому хозяйству и жизни людей. Неконтролируемая вырубка лесов приводит к фатальным последствиям: из-за неубранных сухих отходов разгораются лесные пожары (в WWF считают, что треть всех лесных пожаров исходит из мест вырубки деревьев), происходит вынос почвы в водоемы и обмеление рек, приводящее к засухе. А в случае наводнения — все наоборот: земля без деревьев неспособна впитывать воду. Результат недавно видели в Чите: наводнение пришло в город и оставило людей без воды и света. А остаться в такой ситуации — равносильно сломанной жизни для живущих здесь людей: местные власти им даже обещанные ничтожные 10 тыс. рублей на пострадавшего выплатить не могут. Говорят привычное: денег нет.
Так что вопрос вырубки леса — это куда большая проблема, чем просто экономическая. От этого зависит, будет ли русский человек жить в хороших условиях или в выжженной пустыне. И людям это небезразлично: иркутские активисты в этом году собрали почти 200 тыс. подписей (не электронных, а настоящих!) за десятилетний мораторий на вырубку леса в окрестностях Байкала. Но власти глухи. Вместо ужесточения контроля они отмахиваются обещаниями начать перерабатывать древесину… Им-то что — судя по некоторым их действиям, в том числе в отношении лесных ресурсов, едва ли они вообще строят планы на свое будущее и будущее своих потомков в России.
