Президент России Владимир Путин провёл выездное заседание президиума Госсовета по развитию Дальнего Востока. Участвовали все руководители дальневосточных регионов, вице-премьер Силуанов, министры ключевых отраслей. Всё было похоже на выездное заседание правительства, но почему-то без Дмитрия Медведева.

Стране было продемонстрировано следующее:

1. Президент России Владимир Путин лично решает ключевые вопросы развития одного из ключевых российских регионов.

2. Путин лично руководит министрами и губернаторами, минуя как администрацию президента, так и Дмитрия Медведева и правительство.

3. Госсовет – это та структура, в которой Владимир Путин осуществляет стратегическое руководство достижением глобальных целей России. При необходимости эта структура может быть развёрнута в основу системы власти в России с изменением функций президента в сторону увеличения полномочий председателя Госсовета.

4. Путин владеет всеми деталями обсуждаемой темы, внимателен к мелочам, информирован больше любого собеседника, ловит министров мгновенно на неточностях, и, как показал телеэфир, нет никакой возможности спрятать от него свою неготовность ответить на вопрос.

5. Путин предельно конкретен, ненавидит общие слова и туманные речи, чем тише он говорит, тем больше мороз по коже у министров. Требует конкретики и компетентности.

Министры чувствуют себя уверенно, но выглядят менее готовыми к выездному совещанию, чем сам Путин. Чем больше Путин говорит с каждым министром, тем страшнее — откуда он знает все эти детали? Министры часто выглядят в разговоре с ним как дети на беседе с директором школы. Путин немедленно высвечивает их недоработки и никогда не дожимает до конца, оставляя возможность спастись. Лицо у Путина непроницаемо, нельзя понять, какие эмоции он в данный момент испытывает.

Предельная корректность Путина контрастно отличается от запредельной некорректности Лукашенко. Путину нет нужды демонстрировать крутость в стиле директора совхоза на утренней планёрке. Это признак его силы. Напротив, кричащий на министров Лукашенко демонстрирует слабость и страх. Кричат обычно от неумения справиться с ситуацией.

Министр энергетики Новак докладывает о выравнивании тарифов для регионов дальневосточного округа по поручению Путина. Просит оставить до 2028 года отчисление 5% от общего объёма средств на энергетику для поддержки дальневосточных предприятий. Но обращает внимание на то, что сейчас 60% поддержки получают бюджетники и крупные богатые компании. Помощь практически не доходит до среднего и малого бизнеса. Предлагается постановлением правительства исправить положение дел, улучшить эффективность субсидирования и адресность.

Путин мгновенно реагирует: «Кто это должен сделать? Кто должен внести эти предложения?».

«Правительство Российской Федерации» — отвечает Новак.

«Правительство большое, кто конкретно?» — не отпускает Новака Путин.

Секундное замешательство – и Новак выстреливает: «Федеральная антимонопольная служба».

«Хорошо, я согласен. Договорились» — фиксирует договорённость Путин.

Этот эпизод, если его показывать слушателям школы переговоров, требует на этом месте нажать на «Стоп» и подробно разобрать увиденную технику. Перед нами образец ведения любых переговоров. Базовая техника в исполнении мастера в реальном переговорном процессе. Открытый вопрос о том, как собеседник видит процесс, детализация и немедленная фиксация договорённостей.

Это простейшая переговорная технология. Об этом можно знать и сто раз слышать и читать, но до реального рефлекса это доведено у немногих. У Путина это на автомате, на рефлексе. Так работает мастер. Где же его этому так научили? Мир политики и бизнеса знает очень много опытных руководителей. Они каждый день проводят переговоры и совещания. И лишь немногие из них демонстрируют филигранную базовую технику ведения переговорного процесса, а совещание — это одна из разновидностей переговоров.

Переход к Силуанову. «Антон Германович, пожалуйста».

«Большую часть финансирования нацпроектов возьмёт на себя федеральный центр» – начинает Силуанов. «Это будут на 95% средства федерального бюджета, на 5% средства субъектов Российской Федерации. Для регионов это будет не так обременительно… Основное распределение трансфертов произойдёт ко второму чтению… Сейчас мы работаем над распределением средств по субъектам РФ, в правительстве будет налажен предметный мониторинг по ключевым показателям. Хочу обратиться к коллегам из регионов, наладить взаимодействие по всем ключевым показателям, будут установлены конкретные сроки, показатели, даты выполнения параметром национальных проектов. По регионам Дальнего Востока мы будем в полном объёме исполнять решения, которые приняты…В следующем году будем предметно работать… »

Вы, наверное, заметили: ключевое слово Силуанова — «будем». Разбавленное классическим чиновничьим словоблудием, всё это создаёт картину неготовности министра к выступлению. Его голова занята чем-то другим. Ехать через всё страну, чтобы сказать Путину это — даже не нахожу слова, как это назвать. Путин понимает, что перед ним попытка, что называется, «втереть очки начальству».

«Антон Германович, вот эти 5% — это важная мера для развития региона. Вы сказали, что это будет исполняться. Почему до сих пор-то не исполнено? Кто это должен проконтролировать?».

«Владимир Владимирович… да… эта мера была принята… э-э… недавно. Это было принято в текущем году, при подготовке распределения межбюджетных трансфертов, в первую очередь по национальным проектам, министерства и ведомства уже будут учитывать и это решение».

«Нужно наладить контроль за выполнением этого решения. Как он будет осуществляться, какими механизмами?» — продолжается пытка для Силуанова.

«При распределении межбюджетных трансфертов, в первую очередь, субсидий, они будут… э-э…» — Силуанов мучительно ищет, как выкрутиться из безвыходного положения. Он прячется за длинные пустые формулировки, экает, и в это время решает, что сказать. Он совершенно не готов к заседанию. «Э-э.. они будут готовиться к исполнению в ходе бюджетного процесса, будут проходить через министерство финансов, а министерство финансов будет осуществлять контроль». Понимаете – и это речь вице-премьера!

«Кто в министерстве финансов будет за это отвечать?» — жестоко дожимает Силуанова Путин. По сути, это уничтожение Силуанова.

«Курирующий заместитель министра» — обречённо выдаёт Силуанов.

«Кто? Фамилия его?» — это уже удушающий приём.

«Гурнин Алексей Владимирович» — бормочет Силуанов.

«Хорошо. Я прошу, чтобы до него было доведено, что он должен будет это делать». «Потому что на тебя у меня никакой надежды нет» — мысленно продолжают слова Путина все присутствующие, понимая, что сказано именно это.

«И пускай он отчитывается. И перед вами, и мне ещё доложит» — это уже контрольный в голову.

На глазах всех Путин тихим голосом политически уничтожил одного из главных либералов страны, министра финансов и вице-премьера правительства Антона Силуанова. Теперь можно смело принимать ставки на дату увольнения Силуанова и, возможно, переформирования состава правительства. Речь может идти о считанных месяцах. Путин едва скрыл раздражение. По сути, для Силуанова это конец. Отсроченный, но конец. Все опытные аппаратчики, умеющие считать между строк больше, чем в строках, всё это прекрасно поняли.

Не стоит преувеличивать содержание этого эпизода, но и преуменьшать его тоже не стоит. В Кремле что-то готовится. Есть основание предполагать, что Путин, соблюдая равновесие сил и консенсус элит, тем не менее, не доволен тем, что эта ничем не рискующая группа самодовольных непотопляемых чиновников сделала за 3 месяца с плодами его многолетних усилий. Нужно совершенно не знать Путина, чтобы верить, что он станет бесстрастно наблюдать за тем, как они продолжают своё увлекательное занятие.

Отставка правительства может произойти раньше запланированных сроков. Более детально знает только Путин. Мы можем лишь строить догадки на основе вероятности последствий из того, что мы видим.

Весь последний срок Путин готовит страну к передаче власти без потрясений и обрушений. Это самая главная его задача из всех его задач. Не исключено, что нам показывают Госсовет как орган, способный в будущем стать высшим рабочим органом государственной власти. Отсутствие Дмитрия Медведева на заседании вызывает вопросы, на которые нет ответов. Можно предположить, что он остался в Кремле на время отсутствия там президента, но можно и предполагать какой-то очередной дипломатический насморк или русский «грипп», который в сочетании с выволочкой Силуанову может породить очень смелые предположения.

А добил Силуанова Белоусов. Тот самый, которого Силуанов вместе с четырьмя олигархами и с Мантуровым и Орешкиным стирали в порошок после того, как на докладной Белоусова сам Путин написал «Согласен». Пренебрегая мнением Путина, Силуанов совершил колоссальную ошибку. Бумеранг вернулся. СМИ среагировали на это мгновенно:

«Белоусов призвал заключить с угольными компаниями (СУЭК, «Мечел» и др.) соглашения об инвестировании части доходов от дополнительного экспорта топлива в регионы Дальнего Востока, перевести свои центры прибыли в эти регионы. Причём сделано это было в приказном тоне — мол, иначе «загадят» тут Дальний Восток углём после расширения Транссиба, а деньги уведут в другие регионы. Это к вопросу о том, кто реально руководит российской экономикой, об истинном весе Силуанова и долговечности нынешнего состава правительства».

Все вышесказанные соображения являются гипотезами и трактовками. Они могут и не состояться. Но одно можно сказать точно. Главная ошибка – это однажды подумать, что с Путиным уже всё ясно и понято, что, мол, скоро он будет играть дембельский аккорд. Нет. Как говорила одна «дочь Крымского офицера», у нас тут далеко не всё однозначно. Не будем спешить с выводами. Но то, что Путин может легко и просто, в два счета концептуально обрить наголо всю эту кампашку, — не вызывает никаких сомнений.