Мог ли этот случай быть правдой? Мое мнение — мог. Дыма без огня не бывает. Да, одни считают сию историю вымышленной, другие просто анекдотом о сербском офицере и генерале НАТО.
Мне же она просто понравилась. Надеюсь, в художественном оформлении, понравится и вам.
Когда Роберт Неллер спустился с трапа самолета, и внимательно окинул взглядом встречающую его делегацию, Милош понял, тот приехал на сербскую землю не гостем. Нет. Он приехал сюда хозяином. Это читалось в жестких серо-голубых глазах, в резких властных движениях, в сухом, немного трескучем, голосе, не терпящем возражений.
Белградский аэродром встретил американского гостя и его свиту холодным недружелюбным ветром. Казалось что он как и Милош не рад Неллеру, не рад остальным военным США, именно потому пытается набрать в охапку побольше капель начинающегося дождя. И швырнуть их прямо в лицо генерала. Словно пытается стереть с американских физиономий выражение превосходства.
— И этому напыщенному четырехзвездочному индюку и его приближенным я должен проводить экскурсию? — тихо, сам себе пробормотал Милош, но его услышали.
— Капитан, соблюдайте субординацию, вы ведь кадровый офицер, — зло зашипел один из чиновников, из той самой элиты, которая радостно прогнулась под НАТОвской пятой. — Отмучаетесь и свободны. Программа для гостей уже расписана. Вы в нее вписаны командованием.
Милош непроизвольно сжал правую руку в кулак, отчего культи пальцев уперлись в ладонь, напомнив о последнем, для него, дне войны, когда самолеты НАТО разбомбили аэродром ВВС Югославии с МиГ-21. Тогда Милош просто не успел добежать до истребителя…
Музей воздухоплавания заинтересовал американцев. По крайней мере, речь Милоша они слушали с охотой. Особенно истории про свои самолеты. Вот и у F-86 встали, в ожидании, когда серб на английском расскажет историю появления данного экспоната в музее.
— Сейбры Югославия получала бесплатно по программе военной помощи, — монотонно начал Милош. — Но, поставки сопровождались политическими условиями от США и страна перешла к закупкам на коммерческой основе, получив 78 F-86E, дневной фронтовой истребитель к уже имевшимся и 130 F-86D, которые представляли экспортную модификацию с пушечным, а не ракетным вооружением…
— Скажи-ка мне, капитан, — неожиданно оборвал его Неллер, искоса поглядывая на ту самую поврежденную руку Милоша. — Что у вас с пальцами? И откуда у вас награды? С нами воевали?
Милош запнулся. Внутри на миг всколыхнулась ярость. Но, рассудок победил, не дав сорваться в обвинения. Что американцам претензии сербов? Пустое.
Откуда генерал знает про награды? Ведь их только представили друг другу. И все. Милош даже форму не надел, хотя некоторые чиновники настоятельно просили.
— Просто, я заранее поинтересовался о нашем будущем экскурсоводе, — ответил на немой вопрос Милоша генерал.
— Я не хочу о том говорить, — сухости в голосе Милоша хватило бы на целую пустыню Сахара.
— Как знаете, капитан, — неопределенно ухмыльнулся Неллер. — Но вот скажите мне, как военный военному… Ну и как вам, трудно было биться против самой сильной армии в мире?
Внутри Милоша опять вспыхнула злость. Особенно, когда он увидел, как лица подчиненных генерала расплываются в самодовольных улыбках. Только чудовищным усилием воли он взял себя в руки и успокоился.
— Честно? — увидев кивок Неллера, капитан неожиданно улыбнулся и не сводя глаз с генерала произнес. — Если честно. Не знаю. Мы никогда против русских не воевали. И даже в час беды, когда они сами на краю бездны находились, они все равно пришли к нам на помощь. Я не хочу воевать с такой армией. Хорошо что они нам друзья.
Лицо Неллера на миг перекосило. Будто на краткий миг у него возникла острая зубная боль. Пропали улыбки и на лицах свиты. Но, удар генерал держать умел.
— Достойный ответ. Уважаю, капитан, — после секундного молчания, наконец, произнес Неллер. — Спасибо за экскурсию. На этом, думаю закончим. Был рад общению с вами…
Милош еще какое-то время, не двигаясь, смотрел как генерал и его свита покидают музей. Потом пригладил левой рукой (что не пострадала после бомбежки НАТО) свои седые волосы… И, первый раз за последние шесть месяцев, искренне рассмеялся.
